Утопические идеи, которые сформировали мир. Работа над книгой

1. Why was Utopia first published in Latin? principle? 2. Why can you call Sir Thomas More a man of principle 3. What has the word "utopia" come to mean in the Russian language? in the English language? of story-telling 4. In what way is the story of Utopia told? Why is this way effective? 5. What social evils were exposed in the book? 6. Which features of the utopian society do you like? Which of them would you call unrealistic? wrong? strange? 7. Which features of the society mentioned in Utopia are still argued about? 8. What role did the book by Sir Thomas More play in its time? 9. What do you think the word "anti-utopia means? Have you ever read books or watched films where anti-utopian societies were described? What were they? What kind of societies did they describe?

Определить язык Клингонский Клингонский (pIqaD) азербайджанский албанский английский арабский армянский африкаанс баскский белорусский бенгальский болгарский боснийский валлийский венгерский вьетнамский галисийский греческий грузинский гуджарати датский зулу иврит игбо идиш индонезийский ирландский исландский испанский итальянский йоруба казахский каннада каталанский китайский китайский традиционный корейский креольский (Гаити) кхмерский лаосский латынь латышский литовский македонский малагасийский малайский малайялам мальтийский маори маратхи монгольский немецкий непали нидерландский норвежский панджаби персидский польский португальский румынский русский себуанский сербский сесото словацкий словенский суахили суданский тагальский тайский тамильский телугу турецкий узбекский украинский урду финский французский хауса хинди хмонг хорватский чева чешский шведский эсперанто эстонский яванский японский Клингонский Клингонский (pIqaD) азербайджанский албанский английский арабский армянский африкаанс баскский белорусский бенгальский болгарский боснийский валлийский венгерский вьетнамский галисийский греческий грузинский гуджарати датский зулу иврит игбо идиш индонезийский ирландский исландский испанский итальянский йоруба казахский каннада каталанский китайский китайский традиционный корейский креольский (Гаити) кхмерский лаосский латынь латышский литовский македонский малагасийский малайский малайялам мальтийский маори маратхи монгольский немецкий непали нидерландский норвежский панджаби персидский польский португальский румынский русский себуанский сербский сесото словацкий словенский суахили суданский тагальский тайский тамильский телугу турецкий узбекский украинский урду финский французский хауса хинди хмонг хорватский чева чешский шведский эсперанто эстонский яванский японский Источник: Цель:

Результаты (русский ) 1:

1. Почему утопия была впервые опубликована в Латинской? принцип? 2. Почему можно назвать Sir Thomas больше человек принципа 3. Что есть слово «утопия» стало означать в русском языке? в английском языке? из рассказа 4. Каким образом история утопии рассказывал? Почему этот способ эффективен? 5. Какие социальные пороки были выставлены в книге? 6. Какие особенности утопического общества вам нравится? Какие из них вы бы назвать нереально? неправильно? странно? 7. какие функции упомянутых в утопии общества по-прежнему утверждал о? 8. какую роль сыграл в свое время книга Sir Thomas More? 9. что вы думаете, что слово «антиутопии означает? Вы когда-нибудь читать книги или смотрел фильмы, где были описаны анти утопическое общество? Каковы они? Какого рода обществ они описывают?

переводится, пожалуйста, подождите..

Результаты (русский ) 2:

1. Почему утопия впервые опубликован на латинском языке? Принцип? 2. Почему вы можете позвонить сэра Томаса Мора принципиальный человек 3. Что слово "утопия" стало означать в русском языке? в английском языке? из рассказа 4. В каком смысле история утопии сказал? Почему этот способ эффективен? 5. Какие социальные пороки были выставлены в книге? 6. Какие черты утопического общества вы любите? Какие из них вы могли бы назвать нереально? так? странно? 7. Какие функции общества, упомянутой в Утопии все еще спорили о? 8. Какую роль книги сэра Томаса Мора играть в свое время? 9. Что вы думаете слово "анти-утопия значит? Вы когда-нибудь читали книги или смотрели фильмы, где были описаны антиутопии обществ? Что они? Какие обществ они описывают?

В XVI в. Англия быстро развивалась. Именно в это время окончательно сложилась и вскоре достигла замечательного расцвета английская ренессансная культура. Страну перестали сотрясать феодальные междоусобия, которые такого трагического накала достигли в XV столетии. В самых различных сферах жизни происходили глубокие сдвиги, расшатывавшие вековые феодальные устои.

В XVI в. в Англии происходило также интенсивное духовное "накопление", которое к исходу века превратилось в огромное богатство.

Еще Чосер проявлял живой интерес к литературе раннего итальянского Возрождения. И в дальнейшем гуманистическая культура Италии продолжала оказывать благотворное воздействие на английских ученых и писателей, стремившихся обновить духовную жизнь своей отчизны. Встречались такие люди уже в первой половине XV в.

Однако сформировался английский гуманизм лишь на рубеже XV и XVI вв. и с этого времени начал играть заметную роль в культурной жизни страны. Гуманисты старшего поколения, объединяясь в кружки, штудировали классическую филологию, естествознание и медицину (врач Томас Линакр, переведший на латинский язык сочинения знаменитого древнегреческого врача Галена), выступали против средневековой схоластики, стремились реформировать образовательную систему.

Самым выдающимся представителем раннего английского гуманизма был Томас Мор, близкий друг Эразма Роттердамского, первый великий гуманист Англии. В отличие от Колета он не склонялся к реформационным идеям. Его прежде всего привлекали социально-политические проблемы, приобретшие в то время огромную остроту.

В молодости Томас Мор писал латинские эпиграммы, в которых отражалось его гуманистическое вольномыслие. Так, в одной из эпиграмм он утверждал, что власть дана монарху народом, а поэтому не следует венценосцу мнить о себе слишком много. На английском языке написана Мором "История Ричарда III", использованная впоследствии Шекспиром в его известной исторической хронике.

Но мировую славу приобрел Томас Мор своей книгой "Утопия", или, точнее: "Золотая книга, столь же полезная, как и забавная, о наилучшем устройстве государства и о новом острове Утопии" (1516), написанной на латинском языке и изданной во Фландрии. Никто из европейских гуманистов до Томаса Мора не ставил с такой решительностью вопроса о социальной справедливости и о политических принципах, на которых она может быть утверждена. Будучи человеком наблюдательным и при этом принимавшим деятельное участие в общественной жизни страны, Томас Мор хорошо знал, какой ценой достигалось обогащение больших господ. Он не был равнодушен к страданиям народа. На заре капиталистической эры он возвысил свой голос в защиту обездоленных, в защиту тех, кто устилал своими костями крутую дорогу буржуазного прогресса. Не идеализируя феодального прошлого, Мор не без основания полагал, что в новых исторических условиях положение трудовых масс стало еще более тяжелым. Но, имея ясное и, в сущности, очень верное представление о современном мире, Томас Мор не находил в нем сил, которые смогли бы превратить его в царство социальной справедливости. Зато в мечте, вознесенной не только над Англией времен Генриха VIII, но и над всем собственническим миром, смело намечал он очертания совершенного общества, в котором нет места для социального неравенства, для эксплуатации человека человеком, для пороков и недостатков уходящего феодального и наступающего буржуазного строя. В творении Томаса Мора впервые были обозначены некоторые черты, характерные для современного социализма.

Непреходящее значение Томаса Мора в том, что он явился первым выдающимся социалистом-утопистом, автором первого утопического романа, за которым последовало множество других произведений этого жанра. Характерно, что самый жанр утопического романа сложился в эпоху Возрождения, когда во все сферы жизни проникали глубокие изменения, и мысль передовых людей, окрыленная дерзкими надеждами, опережая ход истории, устремлялась к лучезарным далям идеала. Утопические романы эпохи Возрождения были во многом различны, но все их объединяла горячая вера в человека и в то, что человек имеет право на земное счастье. Средневековые аскеты, все свои надежды возлагавшие на царствие небесное, угрюмо твердили, что земля есть "юдоль слез и страданий". Гуманисты, создававшие утопические романы, стремились показать, что при определенных условиях земля перестанет быть царством скорби. Их задача прежде всего и заключалась в том, чтобы в соответствии с требованиями человеческого разума "открыть" эти условия (а эпоха Возрождения была временем сенсационных открытий) и, опираясь на них, сконструировать убедительную модель идеального человеческого общежития. Так поступает уже Томас Мор. Только он не ограничивается изображением "наилучшего устройства государства", но касается также темных сторон современной ему европейской, и прежде всего - английской, действительности. В соответствии с этим и роман его состоит из двух книг.

В первой книге автор повествует о том, как он однажды, находясь в Антверпене, встретился с португальским путешественником Гитлодеем, побывавшим в различных далеких странах. Движимый любознательностью, Гитлодей примкнул к флорентийскому мореплавателю Америго Веспуччи (1451-1512), который вслед за Колумбом неоднократно посещал Новый Свет. То ли недалеко от берегов Южной Америки, то ли где-то на Востоке Гитлодей обнаружил остров Утопию (греч.: u - отрицание, topos - место, т.е. несуществующее место), совершенно неизвестный европейцам. В течение пяти лет внимательно наблюдал он "нравы и законы", существовавшие на этом острове, и был так восхищен ими, что "никогда не уехал бы отсюда, если бы не руководился желанием поведать европейцам об удивительном государстве", имеющем "более разумный по сравнению с нами способ правления" и процветающем "среди большого счастья".

Но прежде чем подробно рассказать Томасу Мору о своих заморских впечатлениях, Гитлодей затрагивает ряд вопросов, связанных с политической и социальной жизнью Европы и прежде всего Англии, в которой ему пришлось побывать некоторое время тому назад. Само собой понятно, что смелые мысли Гитлодея являются мыслями самого Томаса Мора, так же как и его обширная классическая эрудиция, его интерес к юридическим проблемам. Сближает Гитлодея с Томасом Мором также неприязнь к придворной жизни и неверие в способность тиранов, "зараженных с детства превратными мнениями", "повиноваться добрым советам". На вопрос одного из собеседников, почему Гитлодей, с его богатым жизненным опытом, умом и знаниями, не стремится быть советником какого-либо могущественного короля, он отвечал вопросом: "Как, по-твоему, если я при дворе какого-нибудь короля предложу проекты здравых распоряжений и попытаюсь вырвать у него злые и гибельные семена, то разве я не подвергнусь немедленно изгнанию и не буду выставлен на посмешище?"

Гитлодей начинает с того, что решительно отвергает жестокие английские законы против воров и бродяг, которые ему представляются бесчеловечными. Ведь в народной нищете, которая, собственно, и порождает воровство и бродяжничество, а также прочие пороки, виновен не сам народ, но те несправедливые пороки, которые утвердились в стране. Народ обречен на жалкое существование, в то время как "огромное число знати" "подобно трутням, живет праздно, трудами других". Среди разных причин, которые в разных странах порождают народную нищету, Гитлодей особое внимание обращает на причину, "присущую специально" Англии, а именно на "огораживания". "Ваши овцы, - говорит он, - обычно такие кроткие, довольные очень немногим, теперь, говорят, стали такие прожорливые и неукротимые, что поедают даже людей, разоряют и опустошают поля, дома и города. Именно во всех тех частях королевства, где добывается более тонкая и потому более драгоценная шерсть, знатные аристократы и даже некоторые аббаты, люди святые, не довольствуются теми ежегодными доходами и процентами, которые обычно нарастали от имений у их предков... Так вот, в своих имениях они не оставляют ничего для пашни, отводят все под пастбища, сносят дома, разрушают города, оставляя храмы только для свиных стойл. Эти милые люди обращают в пустыню все поселения и каждую пядь возделанной земли, как будто и без того у вас мало ее теряется под загонами для дичи и зверинцами".

Гитлодей говорит о том, как трудолюбивые землепашцы превращаются в бездомных бродяг и воров, как "ненасытная алчность немногих лиц" приносит горе многим. Его характеристика социально-экономических процессов, связанных с "огораживаниями", настолько точна и исторически достоверна, что К. Маркс в первом томе "Капитала" цитирует книгу Мора как ценный исторический документ. В то же время Гитлодей не тешит себя иллюзиями, возлагая надежды на государя, который охотнее согласится с придворными шаркунами, утверждающими, "что главный оплот его власти заключается в том, чтобы не дать народу избаловаться от богатства и свободы", чем со здравомыслящим философом, склонным утверждать, что честь и безопасность короля "заключаются скорее в благосостоянии народа". Все дело в той общественной системе, которую автор во второй книге метко называет "заговором богачей". Поэтому Гитлодей приходит к мысли, что основной причиной социального неустройства, царящего в мире, является частная собственность. Ибо "где только есть частная собственность, где все мерят на деньги, там вряд ли когда-либо возможно правильное и успешное течение государственных дел: иначе придется считать правильным то, что все лучшее достается самым дурным, или удачным то, что все разделено очень немногим...".

Вторая книга посвящена изображению идеального с точки зрения автора общественного устройства, не знающего частной собственности. В Утопии "не существует неравномерного распределения продуктов, нет ни одного нуждающегося, нет ни одного нищего, и хотя никто ничего не имеет, тем не менее все богаты". Как же устроено это удивительное государство? Утопия представляет собой свободную федерацию городов, возглавляемую князем (Princeps), которого пожизненно избирает сенат из числа кандидатов, предложенных народом. Забота об общем благе является характерной чертой жизненного уклада утопистов, в результате чего, по словам Гитлодея, "весь остров составляет как бы одно семейство". Войной утопийцы гнушаются как "деянием поистине зверским", хотя, в случае необходимости, умеют отстаивать независимость своей страны, оказывать помощь союзникам или "из человеколюбия" освобождать какой-нибудь народ от ига тирана. Земля в Утопии принадлежит всему народу. Государство ведет внешнюю торговлю, равномерно распределяет рабочую силу, наблюдает за производственным процессом. Основной хозяйственной ячейкой Утопии является семья, занимающаяся тем или иным ремеслом. Все, что семья изготовляет, она безвозмездно передает государству, в свою очередь "совершенно без всякой уплаты" получая с государственных складов необходимые ей предметы. При царящем в стране изобилии вовсе не трудно удовлетворять насущные потребности граждан, тем более что утопийцы чуждаются роскоши и всякого рода излишеств. Это всеобщее благоденствие объясняется тем, что в Утопии труд является естественной и непреложной обязанностью всех граждан, независимо от их пола. От физического труда освобождены только должностные лица и ученые, да и то при условии, что они оправдывают оказанное им доверие. На острове отсутствуют бездельники, которые в Европе поглощают продукты, производимые трудами других, здесь нет праздной толпы священников и монахов, владельцев поместий и их многолюдной челяди, а также представителей бесполезных ремесел, обслуживающих богачей и аристократов. Всеобщий полезный труд, освобожденный от эксплуатации, приводит в Утопии к всеобщему благосостоянию. Рабочий день продолжается здесь всего лишь 6 часов, и этого вполне достаточно для процветания государства. Между прочим, Томас Мор делает интересную попытку преодолеть противоположность между городом и деревней. Сельским хозяйством в Утопии занимаются горожане, которые на два года переселяются в деревню, а затем уступают место новой группе приезжих. В день уборки урожая из города на помощь деревне прибывают в нужном количестве труженики, помогающие в кратчайший срок успешно справиться с работой.

Так как для получения необходимых вещей утопийцы не нуждаются в деньгах, то к золоту и серебру, из-за которых пролито столько человеческой крови и совершено столько злодейств, на острове относятся с пренебрежением и ценят их значительно ниже такого действительно полезного металла, каким является железо, без которого "люди не могут жить так же, как без огня и воды". Ведь сами по себе золото и серебро не приносят людям пользы и только "людская глупость наделила их ценностью из-за редкости". Стремясь как можно сильнее развенчать золотого тельца, утопийцы демонстративно изготовляют из драгоценного металла ночные горшки и "всю подобную посуду для самых грязных надобностей", вырабатывают из него цепи, которыми сковывают рабов, либо заставляют носить золотые украшения людей, "опозоривших себя каким-либо преступлением". В связи с этим примечательно следующее происшествие: однажды чужеземные послы, ничего не знавшие о местных обычаях и нравах, вступили в столицу Утопии, город Амаурот, пышно одетые, в изобилии украшенные золотом и самоцветами. А утопийцы, приняв их за рабов и преступников, не оказали им никакого почета и вместо господ почтительно приветствовали всех низкопоставленных, скромно и просто одетых, как это было принято в Утопии. Утопийцам представляется в высшей степени нелепым, что в других странах "какой-нибудь медный лоб, у которого ума не больше, чем у пня, и который столь же бесстыден, как и глуп, имеет у себя в рабстве много умных и хороших людей, исключительно по той причине, что ему досталась большая куча золотых монет". Впрочем, зная, какой силой обладает золото за пределами Утопии, правительство этой страны стремится накопить его как можно больше с тем, чтобы, например, во время войны использовать в интересах Утопии. Между прочим, у чужих народов утопийцы охотно приобретают преступников, приговоренных к смертной казни, превращая их у себя дома в рабов.

Итак, в благословенной Утопии есть рабы (servi). Как же согласуется это обстоятельство с гуманными принципами, на которых зиждутся утопические порядки? Тут надо иметь в виду ряд моментов. Существенно то, что рабское состояние не передается в Утопии по наследству. Да и сам раб может получить свободу, если проявит себя наилучшим образом. Чаще всего рабами на острове становятся лица, совершившие какое-либо позорное деяние. В Утопии редко применяется смертная казнь, ее обычно заменяет тяжелый принудительный труд. Тем самым утопийское рабство, по мысли Т. Мора, противопоставлено жестокости судебных приговоров тогдашней Англии и должно оттенять гуманный характер общественного строя Утопии. Конечно, Томас Мор верил в человека, но не идеализировал его настолько, чтобы полагать, что при более совершенном государственном устройстве навсегда исчезнут всяческие преступления. К тому же доля утопийских рабов, можно полагать, не была чрезмерно тяжелой, если многочисленные батраки из различных стран добровольно меняли свою голодную и холодную свободу на сытое рабство в Утопии. По истечении ряда лет они при желании могли стать и часто становились полноправными гражданами островного государства. Наконец, поскольку в Утопии физический труд отнюдь не считался чем-то зазорным, рабы не превращались в презренную касту чернорабочих, отвергаемых белоручками, как это было в древнем рабовладельческом мире.

Но жизнь утопийцев заполнена не только трудом. К их услугам обширные столовые, предлагающие "роскошную и обильную" пищу. Больных принимают отлично оборудованные лечебницы, располагающие опытными врачами. Утопийцы отдыхают и развлекаются, не нарушая, однако, благопристойности. Особенно высоко ценят они духовные удовольствия, хотя и телесными удовольствиями вовсе не пренебрегают. Останавливаясь на этических воззрениях утопийцев, близких к эпикуреизму, Томас Мор попутно отвергает угрюмую этику стоиков и средневековых аскетов. Благая "матерь-природа" и человеческий разум руководят поступками утопийцев. Полагая, что человеку свойственно стремиться к удовольствиям, утопийцы в то же время, по словам Гитлодея, понимают, что счастье "заключается не во всяком удовольствии, а только в честном и благородном", иными словами, в следовании требованиям добродетели, приглашающей смертных "к взаимной поддержке для более радостной жизни". Добровольное отречение от мирских радостей, умерщвление плоти представляется им бессмысленным и противоестественным. Подобно древним грекам, высоко ценят утопийцы "красоту, силу, проворство как особые и приятные дары природы". Высшим духовным удовольствием считают они "созерцание истины" и надежду на "будущее блаженство".

В своих религиозных воззрениях утопийцы также опираются на разум и природу. Какими бы именами они не называли Бога, как бы к нему они не подходили, в конечном счете Бог оказывается у них природой, божественную силу и красоту которой утопийцы не устают прославлять. Зато религиозный фанатизм, нетерпимый к инакомыслящим, ими решительно отвергается, равно как гадание, вера в приметы, астрология и прочие суеверия.

Будучи "неутомимыми" в "умственных интересах", жители Утопии очень быстро усвоили произведения древнегреческих писателей и ученых, с которыми их познакомил Гитлодей, в том числе труды Платона, Аристотеля, Лукиана, Гомера, Фукидида, Гиппократа и других авторов, высоко чтимых в кругах европейских эллинистов эпохи Возрождения. У Гитлодея даже возникло предположение, не ведут ли утопийцы свое происхождение от греков, тем более что язык их сохраняет некоторые следы греческой речи. Ничего более лестного не мог сказать писатель-гуманист о небольшом народе, столь отменно себя проявившем в построении разумного общества.

При написании "Утопии" Томас Мор, как и подобало ученому-гуманисту, опирался на античную традицию. На Платона и его мечты о государстве без частной собственности ("Государство") он прямо ссылается в романе. Известны были ему и различные космографии и описания путешествий от древности до новейшего времени, в том числе "Четыре плавания" Америго Веспуччи, вышедшие в латинском издании в 1507 г. и вскоре переведенные на английский язык (1511). О жителях Нового Света итальянский мореплаватель между прочим писал: "Люди живут согласно природе и скорее могут быть названы эпикурейцами, чем стоиками... Они не имеют собственности, и все у них общее".

В средневековом "Путешествии сэра Джона Мандевиля", напечатанном около 1496 г., Т. Мор мог найти рассказ о легендарном царстве пресвитера Иоанна, расположенном где-то на Востоке. В этом царстве люди ведут счастливую жизнь, подчиняя свои поступки требованиям благочестия и добродетели. Несомненно, знал Томас Мор и об уравнительных идеалах народных еретических движений, стремившихся возродить древнехристианскую общину. В Англии это были левеллеры, в Чехии - табориты. При этом знания свои Мор черпал не только из книг, но и из своего богатого жизненного опыта, из рассказов друзей и знакомых. Из таких рассказов он мог, например, узнать о патриархальных общинах ("Большие семьи"), сохранявшихся в славянских землях Адриатического приморья и в чем-то напоминавших патриархальные "большие семьи".

Но если даже Томас Мор подчас и заимствовал свой материал из различных источников, его "Утопия" остается произведением глубоко самобытным. Конструируемая им социально-политическая система не имеет прямых аналогий с прошлым. Она не могла возникнуть ни в античности, ни в средние века. Утопический роман Томаса Мора мог возникнуть только в эпоху Возрождения, когда уже ясно обозначились темные стороны буржуазного прогресса, преодолеть которые можно было только в мечте. Сам Томас Мор это хорошо понимал. Поэтому он и закончил свою книгу меланхолическими словами: "Я охотно признаю, что в утопийской республике имеется очень много такого, чего я более желаю в наших государствах, нежели ожидаю".

Как литературное произведение, "Утопия" послужила образцом для последующих утопических романов. Она написана живо, автор стремится к правдоподобию, достигаемому очень точным рисунком, фиксирующим намеченные ситуации. Однако в романе отсутствуют запоминающиеся человеческие характеры, да автор и не ставит перед собой подобной задачи. Утопический роман- это четко сконструированная модель совершенного миропорядка, или, если угодно, большой чертеж, не претендующий на то, чтобы быть живописным полотном. Только Рафаил Гитлодей является в романе по-настоящему живой фигурой. В его лице автор изобразил любознательного гуманиста, философа и мореплавателя, стремящегося познать мир. У него лицо, опаленное от зноя, отпущенная борода и плащ, "небрежно свесившийся с плеча". Подобные люди, овеянные духом странствий, нередко встречались в эпоху Возрождения.

Прошло сто с лишним лет, и в Англии появился второй замечательный утопический роман "Новая Атлантида" (1627), принадлежащий перу великого философа и ученого Фрэнсиса Бэкона. Оба романа хотя и возникли в одну и ту же эпоху и объединены единым порывом к более совершенной жизни, все же различны по своему характеру и по своим тенденциям. Не только десятилетия разделяли этих выдающихся представителей английской гуманистической мысли. И как люди, и как мыслители были они во многом различны.

В буржуазном прогрессе Томас Мор прежде всего увидел страдания народа. Для Фрэнсиса Бэкона этот прогресс означал величие Англии. К его времени английское государство окрепло, развилось, превратилось в могущественную державу, нанесшую сокрушительный удар Испании. Бэкон с удовлетворением наблюдал за тем, как его отчизна становилась повелительницей морей. И от государственных деятелей он все настойчивее требовал, чтобы они стремились "возвысить государство и увеличить его силу".

Однако, не посягая на существующую политическую систему, являясь сторонником сильной королевской власти, Бэкон в то же время полагал, что дворянство и знать не должны быть слишком многочисленны и что наиболее разумны те порядки, при которых "за плугом ходил бы сам владелец его, а не наемный батрак". Но грезы о коренном социальном переустройстве мира не посещали Бэкона. Зато ему все время сопутствовало ощущение, что мир подошел к какому-то важному рубежу, что стоит сделать несколько решительных шагов и люди вступят в новую счастливую эру. И не политике, сеющей рознь среди людей, а науке, освобожденной от бессмысленных абстракций и обращенной к реальной жизни, или "естественной философии", как он ее называл, надлежит сделать эти шаги. Главную задачу своей жизни, как ученый и философ, он видел в "великом восстановлении наук".

Знамением времени считал Бэкон также подъем "механических искусств", основанных на природе и опыте. Ведь искусство книгопечатания, применение пороха и мореходной иглы "изменили облик и состояние всего мира". Но естественная философия только тогда начнет играть подобающую ей роль, когда сумеет глубоко заглянуть в природу. Там, где на протяжении столетий царил "мрак преданий, круговращение силлогизмов или случайность", должен утвердиться опыт, коренящийся в эксперименте. Теология не должна вторгаться во владения естествознания. И Бэкон без устали трудился над возведением величавого здания новой науки, то выступая в роли "архитектора", а то и "простого рабочего, грузчика".

Но, давая людям более правильное представление о мире, естественная философия не должна останавливаться на этом. Ее наиболее важная задача заключается в том, чтобы помочь людям овладеть силами природы, дабы положить "более прочные основания действенному могуществу и величию человеческому и расширить его границы". К этой мысли Бэкон возвращается неоднократно. Он хочет, чтобы люди устремлялись к науке не ради славы или забавы, но "ради пользы для жизни и практики". Бэкон склонен отвести "знаменитым изобретениям", которые должны быть поставлены выше политических реформ, ведущих зачастую к "насилию и смятению", в то время как "открытия обогащают и приносят благодеяния, не причиняя никому ни обиды, ни печали".

Вот эти мысли Фрэнсис Бэкон и положил в основу своего (неоконченного) утопического романа "Новая Атлантида", написанного в 1623-1624 гг. и изданного на английском языке в 1627 г. Подобно Утопии, Новая Атлантида, или, точнее, Бенсалем, - это остров, омываемый водами Тихого океана. Только о социальной структуре Новой Атлантиды мы почти ничего не узнаем. Ф. Бэкон спокойно проходит мимо этого вопроса, сообщая лишь, что на острове есть король, покровительствующий добродетели и наукам. Зато весьма обстоятельно и с явным восхищением рассказывает он о той огромной роли, которую играет там наука. Еще в древности по инициативе одного мудрого монарха в Бенсалеме был создан влиятельный орден ученых, получивший название "Дом Соломона". Благосостояние, а следовательно, и благополучие страны зависит от деятельности этого ордена, служащего "путеводным светочем" Новой Атлантиды. Целью его является "познание причин и скрытых сил всех вещей и расширение власти человека над природою".

Сообщая о достижениях Бенсалемских ученых, Ф. Бэкон нередко далеко опережает свое время. Он подчас ставит перед европейскими учеными задачи, к решению которых им удалось подойти только спустя несколько веков. Мы узнаем о необычайно глубоких рудниках и башнях, достигающих в высоту полумили, которые служат различным научным и практическим целям; о потоках и водопадах, используемых для получения многих видов движения; о лабораториях, в которых можно искусственно вызывать снег, дождь, гром и молнии; о садах, где выращиваются новые, более ценные виды плодовых деревьев; об оживлении организма, "после того как, по всем признакам, наступила смерть"; о создании новых лекарств, а также иных полезных и нужных вещей. Ученым из Дома Соломона удается воспроизводить "жар Солнца и других небесных светил", передавать свет на большое расстояние, у них есть усовершенствованные подзорные трубы и зрительные приборы, позволяющие "отчетливо рассмотреть мельчайшие предметы", невидимые глазом, например вещества, из которых состоит кровь. Создавая неведомые европейским музыкантам гармонии, они располагают способами "передавать звуки по трубам" на любые расстояния. Они владеют летательными аппаратами, подводными лодками и многими другими замечательными созданиями человеческого гения.

В двух просторных галереях бенсалемцы бережно хранят образцы всех наиболее ценных изобретений, а также скульптурные изображения всех великих изобретателей, начиная с первого хлебопашца и винодела, создателей стекла и письменности, музыки, обработки металлов, пороха и огнестрельного оружия и кончая изобретателем книгопечатания и отважными мореходами, открывшими новые земли. Есть здесь и статуя Колумба, открывшего Вест-Индию. "За каждое ценное изобретение" в Новой Атлантиде воздвигается автору статуя и присуждается "щедрое и почетное вознаграждение". Рассказ одного из отцов Дома Соломона о достижениях бенсалемских ученых является наиболее важной частью романа Ф. Бэкона. Это гимн во славу науки и ее безграничных возможностей и одновременно урок, преподаваемый ученым и учебным заведениям Старого Света, в которых продолжает царить рутина, подобно "тяжелому бремени" подавляющая рост передового знания. Другие эпизоды (в океане, прибытие на остров, праздник семьи, возвращение в Новую Атлантиду одного из отцов Дома Соломона) служат лишь более или менее занимательным обрамлением вышеназванного рассказа.

Но не только как ученый проявляет Бэкон обостренный интерес к миру вещей. Он и как писатель все время тянется ко всему тому, что можно увидеть глазом или ощупать рукой. Поэтому, повествуя, например, о въезде в город отца Дома Соломона, он не устает сообщать, как и во что были одеты люди, какого качества были ткани, из каких материалов изготовлены те или иные предметы. Мы узнаем, что на ученом "было облачение из превосходного черного сукна с широкими рукавами и капюшоном", а нижнее платье изготовлено было "из отличного белого полотна", что были на нем "искусно сделанные перчатки, шитые драгоценными каменьями, и бархатные башмаки персикового цвета", что повозка, в которой он ехал, была "сделана из кедрового дерева, украшенного позолотой и хрусталем", и т.д. Все это придает повествованию известную живописность и конкретность, несколько смягчающую дидактическую сущность замысла.

Называя остров Бенсалем Новой Атлантидой, Ф. Бэкон имел в виду древнюю, рассказанную еще Платоном легенду об Атлантиде. Как и другие гуманисты эпохи Возрождения, Бэкон превосходно знал античных авторов. При всем том безоговорочным почитателем древних он вовсе не был. Утверждая, что "правильно называют Истину дочерью времени, а не авторитета", он предостерегал от канонизации ряда устаревших или неверных с его точки зрения античных концепций. Поэтому почти совсем забытого философа-материалиста Демокрита он ставил значительно выше Аристотеля и Платона, стяжавших громкую славу. А в сочинении "О мудрости древних" (1609-1623) самым неожиданным образом истолковывал античные мифы, находя в них созвучие своим взглядам. Рассматривая мифы как своего рода параболы или поэтические аллегории, Бэкон, например, видел в Купидоне, породившем "богов и все сущее", олицетворение атома. По его словам, "миф рассказывает о самой колыбели, самых истоках природы. Этот Амур, как мне кажется, есть стремление, или побуждение первичной материи, или, чтобы яснее выразиться, естественное движение атома. Ведь это та самая сила, первоначальная и единственная, которая создает и формирует из материи все сущее" ("Купидон, или Атом"). Миф о Сфинксе, по мнению Бэкона, "рассказывает о науке, и в особенности о ее связи с практикой" ("Сфинкс, или Наука") и т.п. Подобная интерпретация лишала древние мифы их поэтической непосредственности и первозданной наивности, зато превращала их в практическое руководство по вопросам науки, морали, политики и т.п.

Те же черты утилитаризма характерны и для книги Ф. Бэкона "Опыты, или Наставления нравственные и политические" (1597, последнее дополненное автором издание - 1625). Обратившись вслед за М. Монтенем к жанру эссе (опыт, очерк), Бэкон прежде всего интересуется поведением людей в повседневной жизни. При этом он предпочитает иметь дело не с абстрактным человеком, но с людьми обычными, нуждающимися в полезных советах и наставлениях. Своих современников он не идеализирует, но и не принижает. Не будучи ни фанатиком, ни доктринером, он снисходительно относится ко многим человеческим слабостям и только требует от человека, чтобы тот не забывал о своих гражданских обязанностях. "Муравей сам по себе существо мудрое, - пишет Бэкон, - но в саду или огороде он вреден. Точно так же люди чрезмерно себялюбивые вредят обществу. Избери разумную середину между себялюбием и общественным долгом: будь верен себе настолько, чтобы не оказаться вероломным в отношении других, в особенности же государя и родины" ("О себялюбивой мудрости").

Родителям Бэкон советует не быть скаредными в содержании своих детей ("О родителях и детях"). Подробно останавливается он на зависти, которая так часто и с такой силой врывается в жизнь людей. Ведь "никакая страсть так не околдовывает человека, как любовь и зависть", замечает философ ("О зависти"). Иногда советы Бэкона напоминают советы рачительного хозяина, знающего цену деньгам. По его словам, "расходы надобно соразмерять с достатком, не допуская расхищения имущества слугами и производя траты наиболее выгодным образом" ("О расходах"). Есть в писательской манере Бэкона что-то крепкое, кряжистое. Умеет он сгущать свои мысли и наблюдения в плотные, весомые афоризмы. Вот некоторые из них: "Счастье похоже на рынок, где, если немного подождать, цена не раз упадет" ("О промедлении"); "В каждом человеке природа всходит либо злаками, либо сорной травой; пусть же он своевременно поливает первые и истребляет вторую" ("О человеческой природе"). Подобные афоризмы либо венчают эссе, либо, как хорошо обработанный камень, служат его прочным основанием. По словам Бэкона, "Опыты" получили наибольшее распространение из всех его сочинений, "надо полагать, потому, что они ближе всего к практическим делам и чувствам людей". Автор также считает нужным заметить, что материал для своего труда он предпочитал "черпать больше из опыта, нежели из книг".

«Золотая книжечка, столь же полезная, сколь и забавная о наилучшем устройстве государства и о новом острове Утопия » или просто «Утопия » (лат. Libellus vere aureus, nec minus salutaris quam festivus, de optimo rei publicae statu deque nova insula Utopia ) - книга Томаса Мора (1516), название которой стало нарицательным для всего жанра . Написана на латинском языке.

Энциклопедичный YouTube

1 / 2

Утопия в контексте бытия

"Путешествия Гулливера", Джонатан Свифт (24)

Субтитры

Работа над книгой

Мор начал работать над книгой во время посольства во Фландрию в мае г. Первое издание (лёвенское) подготовил друг автора, Эразм Роттердамский , в 1516 году . Первое лондонское издание вышло в свет через 16 лет после казни Мора, в г. К тому времени книга уже была переведена на французский и итальянский. В связи с этим, на протяжении долгого времени «Утопия» была более известна и читаема на континенте, чем на родине Мора.

Литературные источники «Утопии» - сочинения Платона («Государство », «Критий », «Тимей »), романы-путешествия XVI века (в частности, «Четыре плавания» Америго Веспуччи) и до некоторой степени произведения Чосера , Ленгленда и политические баллады. Из «Плаваний» Веспуччи он взял завязку «Утопии» (встреча с Гитлодеем, его приключения).

«Утопия» делится на две части, мало похожих по содержанию, но логически неотделимых друг от друга. Первая часть произведения Мора - литературно-политический памфлет ; здесь наиболее сильный момент - критика современных ему общественно-политических порядков: он бичует «кровавое » законодательство о рабочих, выступает против смертной казни и страстно нападает на королевский деспотизм и политику войн, остро высмеивает разврат духовенства . Но особенно резко нападает Мор на огораживания общинных земель, разорявшие крестьянство: «Овцы, - писал он, - поели людей». В первой части «Утопии» дана не только критика существующих порядков, но и программа реформ, напоминающая более ранние, умеренные проекты Мора; эта часть очевидно служила ширмой для второй, где он высказал в форме фантастической повести свои сокровенные мысли.

Во второй части снова сказываются гуманистические тенденции Мора. Во главе государства Мор ставил «мудрого» монарха, допуская для чёрных работ рабов ; он много говорит о греческой философии , в частности о Платоне, сами герои «Утопии» - горячие приверженцы гуманизма . Труд является обязательным в «Утопии » для всех, причём земледелием занимаются поочерёдно все граждане до определённого возраста, сельское хозяйство ведётся артельно, но зато городское производство построено на семейно-ремесленном принципе - влияние недостаточно развитых экономических отношений в эпоху Мора. В «Утопии» господствует ручной труд, хотя он и продолжается только 6 часов в день и не изнурителен. Мор ничего не говорит о развитии техники. В связи с характером производства обмен в государстве Мора отсутствует, нет также и денег, они существуют только для торговых сношений с другими странами, причём торговля является государственной монополией. Распределение продуктов в «Утопии» ведётся по потребностям, без каких-либо твёрдых ограничений. Государственный строй утопийцев, несмотря на наличие короля - полная демократия : все должности - выборные и могут быть заняты всеми, но, как и подобает гуманисту, Мор предоставляет интеллигенции руководящую роль. Женщины пользуются полным равноправием. Школа чужда схоластике , она построена на соединении теории и производственной практики.

Ко всем религиям в «Утопии» отношение терпимое , и запрещён только атеизм , за приверженность которому лишали права гражданства . В отношении к религии Мор занимает промежуточное положение между людьми религиозного и рационалистического миросозерцания, но в вопросах общества и государства он - чистый рационалист. Признавая, что существующее общество неразумно, Мор вместе с тем заявляет, что оно - заговор богатых против всех членов общества.

Политические взгляды

Основная причина всех пороков и бедствий - это частная собственность и обусловленные ею противоречия интересов личности и общества, богатых и бедных, роскоши и нищеты. Частная собственность и деньги порождают преступления, которые нельзя остановить никакими законами и санкциями.
Утопия (идеальная страна) - своеобразная федерация из 54 городов.
Устройство и управление каждого из городов одинаковы. В городе 6000 семей; в семье - от 10 до 16 взрослых. Каждая семья занимается определенным ремеслом (разрешен переход из одной семьи в другую). Для работы в прилегающей к городу сельской местности образуются «деревенские семьи» (от 40 взрослых), в которых житель города обязан проработать не менее двух лет.
Должностные лица в Утопии выборные. Каждые 30 семей избирают на год филарха (сифогранта); во главе 10 филархов стоит протофиларх (транибор). Протофилархи избираются из числа ученых. Они образуют городской сенат, возглавляемый князем. Князь (адем) избирается филархами города из кандидатов, предложенных народом. Должность князя несменяема, если он не заподозрен в стремлении к тирании. Наиболее важные дела города решают народные собрания; они же избирают большую часть должностных лиц и заслушивают их отчеты.
В Утопии нет частной собственности и, следовательно, споры между утопийцами редки и преступления немногочисленны; поэтому утопийцы не нуждаются в обширном и сложном законодательстве.
Утопийцы сильно гнушаются войною, как деянием поистине зверским. Не желая, однако, обнаружить, в случае необходимости, свою неспособность к ней, они постоянно упражняются в военных науках. Обычно для войны используются наёмники.
Утопийцы признают вполне справедливой причиной для войны тот случай, когда какой-либо народ, владея попусту и понапрасну такой территорией, которой не пользуется сам, отказывает все же в пользовании и обладании ею другим, которые по закону природы должны питаться от неё.

История

Начало жанра было положено ещё трудами античных философов, посвящённых созданию идеального государства. Самым известным из них является «Государство» Платона , в котором он описывает идеальное (с точки зрения рабовладельцев) государство, построенное по образу и подобию Спарты , с отсутствием таких недостатков, присущих Спарте, как повальная коррупция (взятки в Спарте брали даже цари и эфоры), постоянная угроза восстания рабов, постоянный дефицит граждан и т. п.

Жанр появляется вновь в Эпоху Возрождения, что связано с именем Томаса Мора, написавшего «Утопию». После этого начался расцвет жанра утопии с активным участием социал-утопистов. Позднее, с началом промышленной революции, начали появляться отдельные произведения в жанре антиутопии, изначально посвящённые критике сложившегося порядка. Ещё позднее появились произведения в жанре антиутопии, посвящённые критике утопий.

Классификация и признаки утопии

Многие специалисты-литературоведы и философы выделяют утопии:

технократические , то есть такие, где социальные проблемы решаются путём ускорения научно-технического прогресса .
социальные , которые предполагают возможность изменения людьми собственного общества.

Среди последних утопий иногда выделяют эгалитарные , идеализирующие и абсолютизирующие принципы всеобщего равенства и гармоничного развития личностей (И. А. Ефремов , «Туманность Андромеды ») и элитарные , отстаивающие построение общества, расслоенного по принципу справедливости и целесообразности (А. Лукьянов, «Чёрная пешка »).

Широко распространено убеждение, что утопии не должны содержать антигуманистических элементов, и представляют собой заведомо несбыточную красивую мечту о будущем. Некоторые утопии, напротив, выстроены в стиле инструкций по практическому воплощению их в жизнь.

Основной отличительной чертой утопии, её спецификой является то, что при её создании не учитывались ограничения реального мира. В частности - исторические предпосылки. Поэтому часто в обыденном сознании утопия воспринимается как нечто несбыточное, нереализуемый социальный идеал. Это также является конструктивной особенностью утопии. С общетеоретической точки зрения при определённых условиях утопия может быть реализована.

Согласно определению Д. В. Панченко, «литературная утопия есть прежде всего картина наилучшей жизни». Фундаментальными жанровыми особенностями утопии Панченко считает счастье обитателей описанного в ней общества и то, что она описывает жизнь вымышленную, даже если не локализует ее в «месте, которого нет». При этом далеко не все детали описанной в утопии жизни могут способствовать счастью, а некоторые даже прямо ему противоречат. С точки зрения исследователя, этот парадокс по крайней мере в большинстве случаев объясняется тем, что автор утопии конструирует ее с позиций творца, а нередко и правителя (яркий пример - Кампанелла , всерьез рассчитывавший на реализацию своих построений). Отсюда любовь к геометрически правильным формам, максимальная стандартизация, централизация управления, указания на мельчайшие детали при замалчивании некоторых важнейших вопросов вроде механизма смены правителя и т. п. Панченко также упоминает о таких классификациях утопий, как: утопии Золотого века и социальные; описательные и созидательные; утопии «бегства» и «перестройки».

Согласно мнению советских идеологов об утопии, выраженном Константином Мзареуловым в книге «Фантастика. Общий курс», описанном как «утопия и антиутопия: идеальный коммунизм и погибающий капитализм в первом случае сменяется на коммунистический ад и буржуазное процветание во втором» . Что примечательно, согласно такой идеологически подкованной классификации практически все произведения киберпанка оказываются… утопиями.

Утопии играют огромную роль в истории. Их не следует отожествлять с утопическими романами. Утопии могут быть движущей силой и могут оказаться более реальными, чем более разумные и умеренные направления. Большевизм считали утопией, но он оказался реальнее, чем капиталистическая и либеральная демократия. Обыкновенно утопией называют неосуществимое. Это ошибочно. Утопии могут осуществляться и даже в большинстве случаев осуществлялись. Об утопиях судили по изображению совершенного строя Томасом Мором, Кампанеллой, Кабэ и др., по фантазиям Фурье. Но утопии глубоко присущи человеческой природе, она не может даже обойтись без них. Человек, раненный злом окружающего мира, имеет потребность вообразить, вызвать образ совершенного, гармонического строя общественной жизни. Прудон, с одной стороны, Маркс, с другой стороны, должны быть признаны в той же мере утопистами, как Сен-Симон и Фурье. Утопистом был и Ж.-Ж.Руссо. Утопии всегда осуществлялись в извращённом виде. Большевики - утописты, они одержимы идеей совершенного гармонического строя. Но они также реалисты, и в качестве реалистов они в извращённой форме осуществляют свою утопию. Утопии осуществимы, но под обязательным условием их искажения. Но от искажённой утопии всегда остаётся и что-нибудь положительное

Критика жанра

Создатель одной из наиболее известных антиутопий Джордж Оруэлл считал, что все без исключения написанные утопии непривлекательны и весьма безжизненны. Согласно Оруэллу, все утопии похожи тем, «что они постулируют совершенство, но не в состоянии достичь счастья». В своем эссе «Почему социалисты не верят в счастье» Оруэлл соглашается с мыслью православного философа Н. Бердяева, который заявил, что «так как создание утопии стало людям по силам, перед обществом встала серьёзная проблема: как утопии избежать» . Это цитата из работы Бердяева "Демократия, социализм и теократия" в более расширенном варианте стала эпиграфом к роману Хаксли «О, дивный, новый мир» : «Но утопии оказались гораздо более осуществимыми, чем казалось раньше. И теперь стоит другой мучительный вопрос, как избежать окончательного их осуществления [...] Утопии осуществимы. [...] Жизнь движется к утопиям. И открывается, быть может, новое столетие мечтаний интеллигенции и культурного слоя о том, как избежать утопий, как вернуться к не утопическому обществу, к менее "совершенному" и более свободному обществу.»

Классические утопии

Пожалуйста, добавляйте другие утопии в списки:

Томас Мор , «Утопия» («Золотая книга, столь же полезная, как забавная, о наилучшем устройстве государства и о новом острове Утопия») ()
Томмазо Кампанелла , «Город солнца» («Город Солнца, или Идеальная республика. Политический диалог») ()
Иоганн Валентин Андреэ , «Христианополь» («Крепость Христа, или Описание республики Христианополь») ()
Габриэль де Фуаньи «Приключения Жака Садера, его путешествие и открытие Астральной (Южной) Земли» (1676)
Этен-Габриэль Морелли «Базилиада, или Кораблекрушение у плавучих островов» (1753)
Николай Чернышевский , «Четвертый сон Веры Павловны » ()
Сэмюэл Батлер , «Едгин» (), «Возвращение в Едгин» ()
Александр Богданов , «Красная звезда » ()
В. В. Маяковский , «Мистерия-буфф » ()
Иван Ефремов , «Туманность Андромеды » ()

См. также

Примечания

Литература

Святловский В. В. Каталог утопий. М.- Пг., 1923. С. 5.
Фрейденберг О. М. Утопия // Вопросы философии, 1990, № 5, с. 141-167
Маннхейм К. Идеология и утопия // Маннхейм К. Диагноз нашего времени. - М., 1994. - С. 7-276.
Утопия и утопическое мышление : Антология зарубежной литературы / Сост. В. Чаликова . - М.: Прогресс, 1991. - 405 с.
Чернышов Ю. Г. Социально-утопические идеи и миф о «золотом веке» в древнем Риме : В 2 ч. Изд. 2-е, испр. и доп. - Новосибирск, изд-во Новосибирского университета, 1994. 176 с.
Русские утопии / Сост. В. Е. Багно. СПб.: Terra Fantastica, 1995. - 351 с.
Аинса Ф. Реконструкция утопии : Эссе / Пред. Федерико Майора; Пер. с франц. Е. Гречаной, И. Стаф; Ин-т мировой лит. им. А. М. Горького РАН. - М.: Наследие - Editions UNESCO, 1999. - 206 с - ISBN 5-9208-0001-1
Российская утопия: От идеального государства к совершенному обществу Философский век. Альманах. Вып. 12
Философский век. Альманах. Вып. 13. Российская утопия эпохи Просвещения и традиции мирового утопизма Философский век. Альманах. Вып. 13 / Отв. редакторы Т. В. Артемьева, М. И. Микешин. - СПб.: Санкт-Петербургский Центр истории идей, 2000.
Баталов, Эдуард Яковлевич Американская утопия (на английском языке). - М., 1985.
Баталов, Эдуард Яковлевич В мире утопии: Пять диалогов об утопии, утопическом сознании и утопических экспериментах. - М., 1989.
«Утопия и утопическое» - материалы круглого стола // Славяноведение. - 1999. - № 1. - С. 22-47.
Утопия и утопическое в славянском мире. - М., 2002.
Геллер Л., Нике М. Утопия в России / Пер. с фр. - СПб.: Гиперион, 2003. - 312 с.
Гуторов В. А. Античная социальная утопия. Л., 1989.- 288 с. ISBN 5-288-00135-9
Артемьева Т. В. От славного прошлого к светлому будущему: Философия истории и утопия в России эпохи Просвещения. - СПб.: Алетейя, 2005. - 496 с.
Панченко Д. В. Ямбул и Кампанелла (О некоторых механизмах утопического творчества) // Античное наследие в культуре Возрождения. - М., 1984. - С. 98-110.
Мартынов Д. Е. К рассмотрению семантической эволюции понятия «утопия» // Вопросы философии. 2009. № .5. С. 162-171
Маркузе Г. Конец утопии // «Логос». 2004, № 6. - С. 18-23.
Мортон А. Л. Английская утопия. Пер. О. В. Волкова. - М., 1956.
Мильдон В . Санскрит во льдах, или возвращение из Офира : Очерк рус. лит. утопии и утопического сознания. - М.: РОССПЭН, 2006. - 288 с - (Российские Пропилеи). - ISBN 5-8243-0743-1
Егоров Б. Ф. Российские утопии : Исторический путеводитель. - СПб.: Искусство-СПБ, 2007. - 416 с - ISBN 5-210-01467-3
Китайские социальные утопии. М., 1987.-312 с. ил.
Чернышов Ю. Г. Была ли у римлян утопия? // Вестник древней истории.1992.№ 1. С. 53-72.
Шадурский М. И. Литературная утопия от Мора до Хаксли: Проблемы жанровой поэтики и семиосферы. Обретение острова. - М.: Изд-во ЛКИ, 2007. - 160 с - ISBN 978-5-382-00362-7
Штекли А. Э. Утопии и социализм. М., 1993.- 272 с. ISBN 5-02-009727-6
Штекли А. Э. «Утопия» и античные представления о равенстве // Античное наследие в культуре Возрождения. - М., 1984. - С. 89-98.
«Мир Фантастики и Фэнтези», Борис Невский «Грезы и кошмары человечества. Утопия и антиутопия»
Дэвид Пирс , «Гедонистический императив » ()

Ссылки

Wikimedia Foundation . 2010 .

Синонимы :

Словарь Ушакова

Утопия

уто пия , утопии, жен. (от греч. и - не и topos - место).

1. Несбыточная мечта, неосуществимая фантазия.

2. Литературное произведение, рисующее идеальный общественный строй будущего (лит. ). Историк 18 в. муж. М.Щербаков написал утопию под названием "Путешествие в землю Офирскую". (От названия вымышленной страны Utopia с идеальным общественным строем в одноименном романе англ. писателя Томаса Мора (15 - 16 вв. ).)

Культурология. Словарь-справочник

Утопия

(греч. u – нет + topos – место, букв. – место, которого нет) – изображение идеального общественного строя, лишенное научного обоснования, а также обозначение всех сочинений, содержащих нереальные планы социальных преобразований. Термин происходит от названия книги Т. Мора (XVI в.).

Терминологический словарь-тезаурус по литературоведению

Утопия

(от греч. u - нет и topos - место, то есть место, которого нет) - произведение, изображающее вымышленную картину идеального жизненного устройства.

Рб: Роды и жанры литературы

Корр: Антиутопия

Род: Жанр

Вид: Утопический роман

Асс: фантастическое в литературе, художественный вымысел

Пример: Т. Мор. "Утопия", Т. Кампанелла. "Город солнца", В.Ф. Одоевский. "Город без имени", Н.Г. Чернышевский. "Что делать?" (4-й сон Веры Павловны)

* Социалистическая утопия представлена в романе английского писателя В. Морриса Вести ниоткуда, в снах Веры Павловны в романе Н. Чернышевского Что делать? (С. Небольсин). *

Философский словарь (Конт-Спонвиль)

Утопия

Утопия

♦ Utopie

То, что не существует нигде (дословно «ни в одном месте»: u-topos). Значит, утопия – это идеал? В некотором смысле да, но идеал запрограммированный и организованный, распланированный с маниакальной точностью деталей. Это идеал, не желающий быть идеалом и претендующий на звание пророчества или инструкции. Утопиями принято называть идеальные общества. В этом случае утопия выступает в качестве политической фикции, служащей не столько для осуждения существующего общества (для этого не нужна никакая утопия), сколько для того, чтобы предложить другое общество, продуманное до мельчайших подробностей, так что остается только осуществить замысел. Таковы утопии Платона, Томаса Мора (которому принадлежит честь изобретения этого слова) или Фурье.

Слово «утопия» может приобретать положительное или отрицательное значение. В первом случае оно обозначает то, чего пока нет, но что когда-нибудь обязательно появится; во втором – то, чего нет и быть не может. В первом случае утопия – это цель, к которой следует стремиться; во втором – иллюзия, в ловушку которой лучше не попадать. В разговорном языке наиболее употребительным является именно второе значение: утопическими принято называть неосуществимые цели или программы. Что заставляет нас считать их неосуществимыми – недостаток воображения, смелости, веры в завтрашний день? Некоторые люди придерживаются именно этой точки зрения, утверждая, что сегодняшняя утопия станет завтрашней реальностью. И приводят в пример оплачиваемые отпуска, социальное страхование, телевидение и Интернет – все те вещи, которые несколько столетий назад кому угодно показались бы чистой воды утопией. Что им можно возразить? Что не следует путать утопию с научной фантастикой, а Томаса Мора с Жюлем Верном. Величайшие утопии прошлого (начиная с «Государства» Платона и заканчивая социалистическим утопизмом XIX века) сегодня представляются такими же неосуществимыми, какими казались при своем появлении, только гораздо более опасными. Просто мы уже знаем, каким насилием и каким промыванием мозгов (тоталитаризм) сопровождаются попытки претворения утопии в жизнь. Утопия – это не просто проект социального устройства, которое сегодня кажется невозможным, это проект совершенного общества, в котором не нужны никакие изменения. Но такое общество означало бы конец истории, конец всяких конфликтов, своего рода «коллективный рай» наподобие «Средиземноморского клуба» (так называется французская туристическая компания, предоставляющая своим клиентам наиболее выгодные условия путешествий по всему миру. – Прим. ред.) – иначе говоря, оно означало бы смерть.

Энциклопедический словарь

Утопия

(от греч. u - нет и topos - место, т. е. место, которого нет; по другой версии, от eu - благо и topos - место, т. е. благословенная страна), изображение идеального общественного строя, лишенное научного обоснования; жанр научной фантастики; обозначение всех сочинений, содержащих нереальные планы социальных преобразований. Термин происходит от названия книги Т. Мора (16 в.).